![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Революция граждан
1 Feb 2014 13:47Виталий Портников
...Более двух десятилетий многие украинцы относились к своей стране просто как к территории, которая должна их обеспечивать – и тогда, когда ресурсы этого обеспечения практически на нуле и приходится жить за российские кредиты, появились люди, готовые отвечать за Украину.
...В этом смысле мы можем говорить о самом настоящем процессе формирования современной политической нации – но не будем скрывать от самих себя, что этот процесс задержался у границ востока страны. Карта протестов – с точки зрения наиболее серьезных выступлений последнего времени, установления контроля над зданиями областных администраций и столкновений манифестантов с милицией – практически повторяет карту территорий, некогда входивших в состав Речи Посполитой, зато территории так называемой Новороссии и Бессарабии, освоенные в царствование Екатерины II, так и остаются вотчиной Партии Регионов и Януковича.
Это еще не раскол, но конфликт двух политических ментальностей – ответственной и патерналистской, национальной и «интернационально-советской», проевропейской и пророссийской. Этот конфликт началася не с Майдана, но привел к взрыву именно он – просто потому, что нынешня украинская власть была сформирована людьми, полностью разделяющими именно негосударственную, потребительскую ментальность, не способных даже отдаленно представить себе, что такое мыслить государственными интересами. Словом, баланс сил, спасавший украинскую государственность все годы ее существования, был Януковичем беспощадно нарушен, уничтожен и осмеян – и ответом на это вмешательство в хрупкую ткань государственного и общественного равновесия стал Майдан.
...Именно поэтому революция граждан объединила на Майдане и вокруг него совершенно разных людей – либералов и этнических националистов, киевских студентов и бывалых работяг из западноукраинских городков. Майдан уже несколько раз менялся – профессионально, географически, социально. На место киевлян приходили жители центральной и западной Украины. На место студентов – их родители. На место манифестантов с айфонами – защитники Майдана в касках. Но менялся – это еще не значит, что приходившие на Майдан люди не коммуницируют друг с другом, наоборот, от неделе к неделе они как волны, «накрывают» друг друга в этом океане человеческой солидарности и взаимопомощи. В любой другой реальности эти люди никогда бы не встретились и не встали бы плечом к плечу – но им пришлось объединиться просто потому, что каждому из них нужна Украина – а противостоят они как раз тем, кому эта самая Украина совершенно не интересна, кто мыслит категориями правительственной резиденции, большого промышленного города или – что нередко – утраченного, но все еще нежно любимого Советского Союза, зловещую тень которого пытаются отыскать в России Путина.
...Янукович до сих пор уверен, что Майдан – это не народное движение, которое с полным правом можно было бы назвать национально-освободительным, а козни оппозиции, которой не терпится прийти к власти и начать зарабатывать те самые деньги, которые его семейство скопило таким непосильным трудом. Вот почему власть уже который месяц не идет на реальный диалог с оппозиционными силами, представляющими Майдан – она считает, что никакого Майдана – и никакого украинского народа – просто нет, а есть кучка горлопанов и экстремистов, выкрикивающих странные лозунги. Вот почему во власти даже не представляют себе объемы ненависти, накопившейся в обществе – по крайней мере, среди жителей центра и запада страны – по отношению к коррумпированному чиновничеству, преступным правоохранителям, лживым судам и , конечно же, по отношению к самому президенту, олицетверяющему собой деградацию государства и его позор.
...Несколько месяцев противостояния начали убеждать украинских «хозяев жизни», что без политического решения вопроса будущего Украины комфортной жизни в этой стране уже не будет ни у кого – и никакие миллиарды и депутатские удостоверения не спасут от разрухи и террора. Первыми стали отходить от режима украинские «олигархи». Следующими на выход могут стать депутаты от правящего большинства – и так постепенно режим, не соответствющий экономическим и политическим реалиям современной Украины придет к краху – или к такому политическому компромиссу с оппонентами, который ускорит его крах.
И вот тогда украинцы наконец-то получат возможность построить новое государство, которое уже не будет постсоветским. В котором главной фигурой будет гражданин, а не монарх-президент. В котором люди будут контролировать власть, а не она их. В котором пройдут те самые непростые реформы, которые помогли странам Центральной Европы подняться из руин социализма.
Да, это будет очень непростой путь, но те, кто отвечает за свою страну, готовы к такому пути и смогут взять на себя ответственость за тех, кто еще не понял, что с патерналистским государством покончено хотя бы потому, что денег больше нет. И если все это действительно произойдет, тогда спустя 10-15 лет мы действительно сможем говорить о европейской Украине – вне зависимости от того, будет ли она или нет в Европейском союзе. Потому что путь к Европе – это как раз и есть путь от безответственности к ответственности.
...Более двух десятилетий многие украинцы относились к своей стране просто как к территории, которая должна их обеспечивать – и тогда, когда ресурсы этого обеспечения практически на нуле и приходится жить за российские кредиты, появились люди, готовые отвечать за Украину.
...В этом смысле мы можем говорить о самом настоящем процессе формирования современной политической нации – но не будем скрывать от самих себя, что этот процесс задержался у границ востока страны. Карта протестов – с точки зрения наиболее серьезных выступлений последнего времени, установления контроля над зданиями областных администраций и столкновений манифестантов с милицией – практически повторяет карту территорий, некогда входивших в состав Речи Посполитой, зато территории так называемой Новороссии и Бессарабии, освоенные в царствование Екатерины II, так и остаются вотчиной Партии Регионов и Януковича.
Это еще не раскол, но конфликт двух политических ментальностей – ответственной и патерналистской, национальной и «интернационально-советской», проевропейской и пророссийской. Этот конфликт началася не с Майдана, но привел к взрыву именно он – просто потому, что нынешня украинская власть была сформирована людьми, полностью разделяющими именно негосударственную, потребительскую ментальность, не способных даже отдаленно представить себе, что такое мыслить государственными интересами. Словом, баланс сил, спасавший украинскую государственность все годы ее существования, был Януковичем беспощадно нарушен, уничтожен и осмеян – и ответом на это вмешательство в хрупкую ткань государственного и общественного равновесия стал Майдан.
...Именно поэтому революция граждан объединила на Майдане и вокруг него совершенно разных людей – либералов и этнических националистов, киевских студентов и бывалых работяг из западноукраинских городков. Майдан уже несколько раз менялся – профессионально, географически, социально. На место киевлян приходили жители центральной и западной Украины. На место студентов – их родители. На место манифестантов с айфонами – защитники Майдана в касках. Но менялся – это еще не значит, что приходившие на Майдан люди не коммуницируют друг с другом, наоборот, от неделе к неделе они как волны, «накрывают» друг друга в этом океане человеческой солидарности и взаимопомощи. В любой другой реальности эти люди никогда бы не встретились и не встали бы плечом к плечу – но им пришлось объединиться просто потому, что каждому из них нужна Украина – а противостоят они как раз тем, кому эта самая Украина совершенно не интересна, кто мыслит категориями правительственной резиденции, большого промышленного города или – что нередко – утраченного, но все еще нежно любимого Советского Союза, зловещую тень которого пытаются отыскать в России Путина.
...Янукович до сих пор уверен, что Майдан – это не народное движение, которое с полным правом можно было бы назвать национально-освободительным, а козни оппозиции, которой не терпится прийти к власти и начать зарабатывать те самые деньги, которые его семейство скопило таким непосильным трудом. Вот почему власть уже который месяц не идет на реальный диалог с оппозиционными силами, представляющими Майдан – она считает, что никакого Майдана – и никакого украинского народа – просто нет, а есть кучка горлопанов и экстремистов, выкрикивающих странные лозунги. Вот почему во власти даже не представляют себе объемы ненависти, накопившейся в обществе – по крайней мере, среди жителей центра и запада страны – по отношению к коррумпированному чиновничеству, преступным правоохранителям, лживым судам и , конечно же, по отношению к самому президенту, олицетверяющему собой деградацию государства и его позор.
...Несколько месяцев противостояния начали убеждать украинских «хозяев жизни», что без политического решения вопроса будущего Украины комфортной жизни в этой стране уже не будет ни у кого – и никакие миллиарды и депутатские удостоверения не спасут от разрухи и террора. Первыми стали отходить от режима украинские «олигархи». Следующими на выход могут стать депутаты от правящего большинства – и так постепенно режим, не соответствющий экономическим и политическим реалиям современной Украины придет к краху – или к такому политическому компромиссу с оппонентами, который ускорит его крах.
И вот тогда украинцы наконец-то получат возможность построить новое государство, которое уже не будет постсоветским. В котором главной фигурой будет гражданин, а не монарх-президент. В котором люди будут контролировать власть, а не она их. В котором пройдут те самые непростые реформы, которые помогли странам Центральной Европы подняться из руин социализма.
Да, это будет очень непростой путь, но те, кто отвечает за свою страну, готовы к такому пути и смогут взять на себя ответственость за тех, кто еще не понял, что с патерналистским государством покончено хотя бы потому, что денег больше нет. И если все это действительно произойдет, тогда спустя 10-15 лет мы действительно сможем говорить о европейской Украине – вне зависимости от того, будет ли она или нет в Европейском союзе. Потому что путь к Европе – это как раз и есть путь от безответственности к ответственности.
